Вдоль косяка появилась тонкая золотистая полоска. Линдолл отдернула ладонь и отвернулась. Ее сердце гулко заколотилось, ей стало стыдно и жутко. Если бы она дала себе волю, паника мгновенно охватила бы ее. Удалиться как можно скорее, но бесшумно.
Лин толкнула дверь и очутилась в тесном помещении с крутой деревянной лестницей слева, дверью справа и второй дверью прямо напротив. Очевидно, сюда знакомства 55 и старше не пускали. Неизвестно почему, ей опять стало страшно. Лин нерешительно шагнула вперед. Ее глаза уже привыкли к полутьме, и она разглядела, что дверь прямо перед ней прикрыта неплотно. Линдолл коснулась ладонью двери это вышло само собой, она ни о чем не успела подумать. Ладонь легко надавила на дверь, и та поддалась.
Вдоль косяка появилась тонкая золотистая полоска. Линдолл отдернула ладонь и отвернулась. Ее сердце гулко заколотилось, ей стало стыдно и жутко. Если бы она дала себе волю, паника мгновенно охватила бы ее. Удалиться как можно скорее, но бесшумно.
Лин казалось, что она не сможет даже пошевелиться, но вскоре это ощущение прошло. Коридор между кабинками встретил ее теплом и удушливой мешаниной парфюмерных запахов. Лин вышла на улицу и закрыла за собой дверь. Никто не видел, как она вошла в салон и покинула его. По крайней мере, она питает к нему исключительно дружеские чувства, а за него поручиться не могу. Это было гораздо лучше, чем сидеть дома и думать, что все мир рухнул в один миг. В такие минуты самое лучшее, что можно сделать,поскорее спрятаться в чьемнибудь чужом мире. Он играл одну пьесу за другой, а женщины молча слушали.
В этом мире чувства и эмоции становились возвышенными, неизмеримо прекрасными, скорбь растворялась в музыке, а скорбящий находил утешение. Котти была слаба здоровьем. На протяжении двадцати пяти лет у нее возобновлялись приступы загадочной болезни, определить которую так и не удалось ни одному врачу. Она пережила мужа, две ее знакомства 55 и старше были счастливы в браке, а третья вот уже несколько лет находилась на грани развода. Комунибудь давнымдавно пора бы ее образумить. Так почему бы не тебе? Дорогая, я этого не вынесу. Но комуто придется взять на себя такую ношу.
Ты же знаешь, как она впечатлительна и совершенно беззащитна. Такие люди долго оправляются после трагедий.
Она умела быть заботливой, великодушной, безгранично доброй, но не тактичной. Сидя за столом в своем мешковатом горчичном твиде и выбившимися изпод перекошенной шляпы волосами, она рассеянно крошила хлеб. Лилла в своем желтом джемпере и короткой коричневой юбке походила на американку. Ее темные локоны блестели, наряд был ей к лицу и соответствовал ситуации. Элегантность давалась ей без труда и казалась естественной, как полет колибри или благоухание цветка. Заметив задумчивость собеседницы, она негромко засмеялась. Пожалуй, другого выхода у меня нет.
